Георгий Белозеров: путь к инновациям в России лежит через смену формата культуры

Ассоциация выпускников президентской программы удивила посетителей выставки «ИННОПРОМ-2010» новой техникой и креативными технологиями. Но в создании и продвижении инноваций их авторы видят целый ряд сложностей, заключающихся не только и не столько в отсутствии средств на эту деятельность. О том, как и где искать инновационных продюсеров, как вырастить в молодежной среде Капицу или Энштейна и зачем вести школьников на выставку изобретений, рассказал JustMedia председатель правления Ассоциации выпускников президентской программы подготовки управленческих кадров Георгий Белозеров.

—Слово «инновации» сейчас очень модно употреблять. Можете дать ему определение?
—Относительно определения самих инноваций на самом деле всё плохо. Это как старая история про трёх слепых: группа товарищей пошла в зоопарк, завели в клетку со слоном — один спереди подошёл, другой — сзади, третий — сбоку. Один щупает хвост, другой — уши, третий — ногу. Потом решили обсудить, что же это было, чтобы дать обратную связь друг другу. Один: «Слон — это какая-то тонкая, кожаная штука, полухолодная». Второй: «Что вы, слон — это такое большое кожаное одеяло». Третий: «Да нет, слон — это столб, огромный. Я не мог его даже обнять». У всех свои взгляды на вещи. Так же и с инновациями. Мы вынуждены говорить об инновациях, потому что этого требует экономика. Мы хотели бы быть лидирующей страной, в которой экономика находится не на уровне средневековья. По большому счёту у нас для этого сейчас не так много предпосылок. Если мы не будем говорить об инновациях, пытаться понять, что это такое, то их и не будет никогда. Чтобы показать в реальности, что такое инновация мы пригласили на «ИННОПРОМ-2010» Ефима Островского с его суперкаром «Маруся». Этот автомобиль — символ того, что в стране, где автопром бесконечно отстал, возможно развивать новые направления этой промышленности. Ефим Островский придумал «Марусю» совместно с Николаем Фоменко. Оба этих человека проявляют себя как свободные изобретатели.

—По какому пути в экономике нам стоит идти, развивая именно инновационный сектор?
—Если мы посмотрим на систему США — там инноваций много. Придумывать там все просто, так же как и продавать. Так же просто там делать другие какие-то вещи — обучаться и многое другое.

Что касается России, конечно, у нас должен быть свой какой-то путь, но при этом надо понимать, что мы сегодня по большому счету, пока что мы не живем в стране с абсолютно новой собственной историей. Мы сформированы в СССР, живем с закрепленными в сознании вещами, понятиями, с которыми пытаемся бороться со времен СССР. Разница только в том, что в СССР мы должны были быть форматными. И это всех удовлетворяло. Будущее понятно, понятно количество твоих детей, размер дачи и ее место. Сейчас, конечно, этого нет. Сейчас что уже точно изменилось, это то, что мы стали жить в стране, где нет никакого формата.

—Какая, по вашему мнению, должна существовать система мотивации к созданию инноваций?
—Приведут отвлеченный пример: «Когда у нас что-то заболит, мы приходим к доктору и говорим: «Доктор, у меня болит глаз». А он: «Слушай, тебе надо желудком позаниматься». Просто доктор понимает, что эффект, который мы имеем, — это проекция перебоев работы совсем другого, но он понимает взаимосвязь. Чего нам сейчас не хватает в обществе и целом — это связанности друг с другом. Поэтому мы не можем и помочь друг другу по большому счету.

Что такое инновация с моей точки зрения? Это, в первую очередь — не финансы плюс технология, это — состояние души. Если есть состояние души у человека, способного что-то творить, и неважно это творчество в поэзии или в какой-нибудь гидромеханике или нанотехнологиях, о которых тоже сейчас модно говорить. То есть надежда, что этот человек будет что-то творить, независимо от законодательства.
На прошлой неделе я был на фестивале научно-технического творчества молодежи. Посмотрел лица этих замечательных ребят, которые представляли свои наработки.
Там был мальчик, который имеет изобретение, но не может объяснить, что он изобрел. Это нормально для изобретателя. Мальчик не мог объяснить, зачем он приделал моторчик к щетке. Он включает этот моторчик, щетка начинает носиться по столу. Спрашиваю: «А управлять ей можно?» Он говорит: «Нельзя». Я стою и думаю, что это должен быть что-то вроде транспорта на воздушной подушке, а он: «Дяденька, это парту чистить».

Понимаете, человек мыслит в другой категории. Люди эти есть, они неистребимы. Но есть еще одна вещь.  Пару лет назад иностранная делегация на одном из форумов обратила внимание на такой факт: современная цивилизация большинством своих достижений обязана русским, но не россиянам. С одном стороны, можно ужаснуться, но с другой стороны —порадоваться. Оказывается, люди-то у нас неглупые.

—На ваш взгляд, Россию покидают ученые, потому что здесь нет возможностей для развития?
—Люди бегут не потому, что им хочется обустроить свой быт. Если мы займемся серьезно исследованием людей креативного класса, ученых, то окажется, что им быт не так важен. Я не призываю к тому, чтобы не заботиться о быте. Я говорю о том, что они бегут из России, потому что у них нет базы материально-технической для того, чтобы продолжать свои эксперименты и опыты. Представьте, какое мучение: вы провели несколько лет в работы над каким-то экспериментом и потом вам тупо не хватает какого-то реагента или какого-то винтика для того, чтобы закончить, довести работу до уровня открытия. Да не то что открытия, а даже понять, как этот путь работает. Вот это невыносимо для людей, и они убегают. Едут в Германию, в Штаты, в Израиль, куда угодно, где они могут сколько угодно экспериментировать.

—Если смотреть с стороны материально-технической базы, здесь, на Урале, чего не хватает?
—Здесь, на Урале, не хватает всего. Только сейчас происходят какие-то сдвиги. Появится УрФУ и с ним материально-техническая база для экспериментов. Эти ресурсы наконец-то создадут возможность для людей научной сферы полноценно работать.

—В Свердловской области стоит создать свой научный кластер?
—Кластер здесь должен быть не научный. Надо смотреть шире — на креативный класс, потому что ученый не умеет нормально продавать собственные разработки. Если человек хорошо работает в какой-то одной сфере, зачем заставлять его заниматься другим. Должны появиться новые люди, назовем их условно, продюсеры инноваций. Для реализации проекта надо найти какого-нибудь рискового инвестора на начальном этапе, на втором, на третьем, а потом уже продавать идею.

—Нужна определенная школа продюсеров...
—Это очень важно.

—На базе чего такая школа может быть создана?
—Баз таких немного и кто быстрее и лучше это сделает, у того получится всё круче.

—Существуют бизнес-тренеры, которые способны работать именно с людьми, нацеленными на конкретные инновации?
—Во-первых, конечно, есть. Во-вторых, они могут просто не знать, что они бизнес-тренеры. В-третьих,  таких людей нужно искать и они могут быть и не бизнес-тренерами, а тренерами  байдарочников, в детских садах работать кем-то. Нам с детства эти люди встречались, нечасто, но встречались. Это люди, которые могли перевернуть наше сознание, ну вот что-то открыть новое. Кому-то повезло больше, кому-то меньше.  Героев надо новых искать, находить и делать героями. С героями у нас очень туго в наше время.

—Вы представляли экспонаты на «ИННОПРОМе», имея при себе продюсеров инноваций?
—Нет. Мы имеем инновации, которые говорят: купи меня, съешь меня и т.д.

—То есть основная цель это поиск не инвестиций, а продюсеров?
—Да. Конечно, нужно еще делать сами инновации. Но нужно понимать, что и кино-то делает не режиссёр и не сценарист, кино делает продюсер. Я ищу продюсеров и днем и ночью, везде и всегда.

—И получается?
—Потихонечку получается. Не так много их находится, но они есть. Где-то кому-то чего-то не хватает. Мы будим в них чувства, чтобы люди могли брать на себя ответственность и что-то делать — через культуру, через личное общение, через встречи с какими-то людьми.

—Ваша ассоциация готова создать какую-то группу инновационных продюсеров?
—Мы стремимся сегодня создать поле, на котором мы бы увидели этих людей, либо на котором они бы начали вырастать. Сейчас эти люди начинают проявляться. Но мое глубокое ощущение в том, что в массовом порядке это будет уже не в нашем поколении, а в следующем. Почему? Потому что сегодня мы, родившиеся в  СССР и прошедшие ад 90-х, дожив до сегодняшнего дня, имеем какой-то багаж. Мы, к сожалению, в массе своей уже боимся рисковать. Нужно сейчас всеми силами развивать стремление к инновациям в молодежи. Мы (Ассоциация выпускников президентской программы) активно работаем с вузами, школами, где-то даже с детскими садами, детскими домами. В последующих поколениях это будет уже массово.

—Многие ли сейчас, по вашим оценкам, готовы вкладывать средства в инновации?
—Многие готовы, но не видят, во что.

—Причина в отсутствии грамотной презентации?
—Нет системы упаковки, которая бы упаковывала идеи в понятные для прагматичного бизнесмена вещи, объясняющие, как с помощью изобретения получить доход. Нужно учесть еще один фактор для создания инноваций: мы должны придти в соответствующее состояние души общества. Во внешнеэкономическом обороте Британии одну из основных позиций занимает экспорт музыки. Что это означает? Что люди со всего мира  приезжают в Британию, чтобы вживую послушать музыку и окунуться в эту атмосферу. Там такое состоянии души у народа, что музыка пишется замечательная. И музыка эта продается по всему миру. И в такой среде обитания создаются инновации. Кстати, самый большой налогоплательщик Британии — Джоан Роулинг, дама, пишущая про Гарри Поттера, а не президент British Petrolium. 

—Главное для создания инноваций — психологический климат. Что не так в российском психологическом климате?
—Все не так в нашем психологическом климате. Вернемся к теме разговора, что мы рождены в СССР. Взять, к примеру, отношения с нашими дедушками и бабушками. Они очень сложные. Нам очень тяжело осуществлялась преемственность их жизненного опыта. Они прожили в другой стране, строили БАМы, ГЭСы, ГРЭСы, города с нуля, осушали болота, орошали пустыни, побеждали Гитлера и делали многие другие потрясающие вещи, которые мы сегодня, к сожалению, сделать не в состоянии. Все это нами сегодня не может быть принято. К сожалению.

—Складывается противоречивая ситуация: психологического климата не создано, системы экономической поддержки инноваций нет, и людей, профессионально занимающихся их продвижением, — единицы. В то же время губернатор Александр Мишарин ставит задачу увеличить количество инноваций в регионе в течение ближайших трех-пяти лет в несколько раз. Насколько реально осуществима эта задача?
—Если задачи не будут ставиться вообще, мы всю жизнь будем жить в 1990-х. Несколько лет назад Дмитрий Медведев, еще не будучи президентом, произнес на Красноярский конференции слово «инновации», которое тогда никто не понял. Вообще, инновации не воспринимались ни на государственном уровне, ни на гражданском. Сейчас, губернатор, как проводник государственных идей, спрашивает с нас за это, ставит задачи перед регионом. Выполнимо это или невыполнимо — другой вопрос. Голубой волшебник не прилетит точно, бесплатно кино не покажут. Инновации за нас не сделает никто, мы сейчас должны начать разматывать вот эту цепочку задач и цепочку возможностей для того, чтобы понять, в чем собственно все чудо, что мы будем делать, как мы к этому придем.

—Стоит ли создавать отдельную программу развития изобретательства в регионе?

—Нужно задействовать сразу ряд направлений. Через организацию культуры, сподвигающей по-другому начать мыслить. Культурой надо заниматься. Чтобы через эту культуру формировался взгляд в обществе, формировался более тонкий настрой души. Есть повод при таком устройстве говорить о каком-то творчестве.

—Какие изобретения, кроме «Маруси», вы представили на выставке?
—Это разные носители энергии, батареи. Для Урала это производство — большая инновация. Магнитная жидкость будет представлена. Вот это интересно — в кране мы заворачиваем задвижку, закрываем — вода не течёт. Рано или поздно поворачивание крана приведет к износу. Есть некоторые места, износ которых нежелателен, потому что восстановить их потом тяжело и дорого. Одно дело кран на кухне заменить и другое дело — где-нибудь в подводном нефтепроводе. Магнитная жидкость позволяет при протечке, магнитном воздействии менять кристаллическую решетку жидкости так, что она становится твёрдой.

— Можно рассчитывать на то, что «ИННОПРОМ» станет массовым социальным проектом?
—Он должен стать образом жизни уральцев. Если он станет действительно массовым проектом, многоплановым, эпицентром каких-либо событий, то это будет замечательно. В России сегодня нет ничего подобного. Работа кипит круглый год, всплески происходят раз в год.

ФОТОрепортаж с интервью смотрите здесь.