Все воздушные операторы — самоучки, и основная школа для них — общение друг с другом.
Этих людей можно назвать если не единственными, то уж наверняка одними из немногих. Они занимаются тем, чему подавляющее большинство никогда не научится. JustMedia продолжает спецпроект, посвященный редким профессиям. Герои наших репортажей расскажут, как они стали профессионалами в своих сферах, зачем нужна их работа в современном мире и поделятся секретами своих профессий.
Ирина Кодратова — первый на Урале воздушный оператор-женщина. В парашютный спорт пришла вслед за братом, Сергеем Розниным. Но, по собственному признанию, прыгать поначалу совсем не хотела — было страшно. Однако и признаться в своих страхах стыдилась. А потом, постепенно, небо покорило ее. Как оказалось — навсегда.
 |
| Ирина Кодратова — первый на Урале воздушный оператор-женщина |
—Начала обучаться на аэродроме Логиново по классической программе, затем в Москве прошла курс AFF (ускоренное обучение свободному падению — прим. ред.) и RW (обучение групповой парашютной акробатике — прим. ред.). Потом решила, что я буду первым воздушным оператором в Екатеринбурге. Сначала получалось плохо, подсказать и научить было некому. Опять уехала в Москву, донимала там всех операторов, чтобы перенять профессиональные навыки. Сама сшила специальный комбинезон — с крыльями, ребята помогли сделать бокс для камеры.
Просто спортсмен, умеющий прыгать, не сможет сразу снимать, не снимет правильно с первого раза. Есть определенные правила — как вести съемку, но нет пособий. Поэтому я училась самостоятельно, методом проб и ошибок. Прыжков пятьдесят ушло на то, чтобы начать нормально снимать. Сама платила за свои прыжки и снимала всё, что было. Когда люди захотели брать эти съемки, попросила их просто оплачивать мои прыжки. Стала хорошо снимать — начала зарабатывать. В какой-то момент решила — да, это моё. Уволилась с работы (десять лет отработала главбухом) и уехала в Москву. Это оказался такой кайф — любимое дело, за которое еще и деньги платят.
 |
| Ирине потребовался не один месяц, чтобы начали получаться вот такие эффектные кадры |
Все воздушные операторы — самоучки, и основная школа для них — общение друг с другом. Так и Ирина, отточив мастерство, «вернула долг» брату, обучив его азам воздушной съемки. А заодно решила поделиться опытом с другими желающими попробовать себя в роли воздушного оператора.
—Поместила объявление у нас на сайте и сама удивилась — на первое занятие пришли девять человек. Когда писала план лекции, готовясь к занятиям, вдруг поняла — надо все систематизировать. Так появилось пособие. Недавно перечитала его — и приятно поразилась: всё предусмотрено, все нюансы съемки учтены.
Сейчас, не в последнюю очередь благодаря усилиям Ирины, воздушных операторов в Екатеринбурге хватает. Только в штате аэроклуба состоит пять человек. А есть еще просто любители с камерой. Хотя увлечение это не из дешевых — стоимость шлема со всей аппаратурой, включая фотокамеру, превышает 100 тысяч рублей. А еще специальный комбинезон (от 12,5 тысячи рублей) и парашют (от 100 до 250 тысяч рублей).
—Я за свою карьеру сменила четыре камеры, а шлем один, он уже весь в дырках, потому что аппаратуру переустанавливали. Раньше камеры были пленочные, после прыжка мы их клали в силикогель, потому что на высоте все запотевает, влажность очень большая. Пленку покупали только импортную, закупались на весь год обязательно в конце лета, потому что «зимняя» пленка крошилась. Так что в работе воздушного оператора много разных тонкостей и «заморочек».
Когда в Екатеринбурге появились другие воздушные операторы, Ирина решила стать AFF-инструктором. Съемку не оставила, только происходит это теперь гораздо реже — основное время отдано подготовке «студентов», будущих парашютистов.
 |
 |
 |
| А вот так проходит обучение будущих парашютистов (курс Ирины Кодратовой) |
—Мой курс включает в себя теорию — часов пять, наземную подготовку — с каждым индивидуально, поэтому в группу набираю не больше шести человек. Отрабатываем движения на тележке, учимся правильно выпрыгивать с макета двери летательного аппарата. Потом следует сдача зачета. И далее девять прыжков: от тандема (это нулевой уровень) до полностью самостоятельного прыжка (восьмой уровень). Во время прыжков отрабатываются самостоятельное отделение от самолета, разворот на 360 градусов, задние сальто, разбежка и другие движения. Стоимость — 41 тысяча 600 рублей. Если позволяет погода — за два-три дня можно пройти весь курс прыжков. Проблема в том, что в Логиново курс пройти невозможно — нет высотного самолета, поэтому ездим обучаться на 10 дней в Мензелинск в Татарстан. Новичков также вожу в Самару, в аэродинамическую трубу, где можно правильно поставить позу и научиться управлять телом в воздухе. Вообще, быть инструктором гораздо интереснее — эта работа заставляет постоянно держать себя в тонусе.
Группы набираются летом, раз в месяц. Для этого нужно позвонить в аэроклуб, который базируется на улице Воеводина, 6 (ДОСААФ-РОСТО), записаться, пройти медкомиссию — получить справку, примерно такую же, как для автокурсов. Ну, а после обучения, если есть желание и дальше жить небом и в небе, можно выбрать любую из разновидностей парашютного спорта, коих очень много — классика, групповая акробатика, купольная парашютная акробатика, пилотирование купола, фрифлай, фристайл, скайдайвинг, скайсерфинг и даже парашютно-горнолыжное многоборье. Главное — не забывать про строгие правила и… страх.
— Это страшно всегда. Если пропал страх — не стоит прыгать. Должно быть постоянное осознание ответственности за свою и чужую жизнь. Хотя, может быть, это громко сказано. В парашютном спорте просто надо знать все правила и следовать им — тогда прыгать безопасно.
Сергей Рознин, в отличие от сестры, не сделал небо своей основной профессией. В обычной жизни он — специалист по экономической безопасности. А воздушные съемки и прыжки с парашютом называет не иначе как хобби.
—Увлечения есть у каждого, просто они разные. А почему бы не это? Я вообще увлекающийся человек: в детстве занимался разными видами спорта — бокс, легкая атлетика, коньки, туризм, бадминтон… Одиннадцать лет отдал народным танцам.
 |
| Сергей, в отличие от сестры, не сделал небо своей основной профессией |
Свои первые три прыжка на круглом парашюте Сергей совершил в 1987 году. Загорелся, решил попробовать «поступить на спортсмена». Но, несмотря на отличную физическую подготовку, перед Сергеем встала неожиданная проблема — он был «неперспективным», учился не в техникуме или вузе, а в училище. Пришлось сделать «левую» справку из техникума. Месяц обучения, сдача экзаменов, медкомиссия — и врачи «зарубили» будущего парашютиста по зрению.
—Расстроился страшно… Но летать все равно стал — сосед увлек дельтапланеризмом. Потом — служба в морфлоте, в Мурманске. Там начал заниматься виндсерфингом, даже выступал на всероссийских соревнованиях.
После армии работал в транспортной милиции, в Кольцово, заведовал спортсектором. И каждое лето все болеющие небом — а таких у нас было очень много — выезжали с семьями в Логиново, проходили обучение, делали три-четыре прыжка.
В конце 1990-х, когда в Екатеринбурге только-только начала подниматься коммерция, появилась новая каста — спортсмены-любители. Человек мог за свои деньги пройти тот же путь, что и профессиональный спортсмен. И Сергей снова начал прыгать. Но через два года от давнего увлечения пришлось отказаться: зарплата была небольшой, а прыжки — удовольствие дорогое, от семьи деньги отрывать стыдно.
—Ирина к тому времени стала первым сертифицированным воздушным оператором у нас здесь, уехала в Москву. А вернувшись, предложила мне снимать и зарабатывать деньги на прыжки, обучила и потом помогала во всем.
Самое главное в воздушных съемках — чтобы эффектно было. Поэтому надо было учиться и учиться. Я за свои прыжки не платил — за них платили люди, которых я снимал. Поэтому было большое желание сделать как можно лучше. И каждый прыжок мы долго разбирали с опытными операторами.
Теперь в Мензелинске, где Сергей когда-то начинал свою карьеру воздушного оператора, он — внештатный оператор, даже участвовал в одном из рекордов Татарстана. Снимал женский рекорд Урала (тогда собрали девять человек), рекорд Екатеринбурга — двадцать человек (его удалось установить со второй попытки) и рекорд Урала — сорок человек.
 |
| Съемка тандема — дело ответственное |
—Когда понимаешь, что — да, уже можешь снимать? Когда авторитетные люди, операторы, подходят и говорят — хорошо получается. Но совершенство — процесс, который длится на протяжении всей жизни. Другое дело, что есть каноны и критерии — продукт, который ты предлагаешь клиенту, должен соответствовать определенным стандартам. Но более качественную работу видно сразу. Конечно, многое зависит и от аппаратуры.
Впрочем, наряду с эффектными съемками, так радующими клиентов, и эйфорией от свободного падения, в жизни, пожалуй, каждого парашютиста рано или поздно случаются нештатные ситуации. Сами они называют это «особые случаи».
—У меня было три отказа. Это волнительно, да, но страха не было. Хотя у всех спортсменов есть страх, но он не дикий, как у парашютистов-перворазнников, а контролируемый, я называю это «корявинка», когда начинаешь думать, все ли ты сделал, как надо?
Перед тем как мы идем на прыжок, проводится тщательный инструктаж, в том числе так называемый «тренаж отцепки» — инструктор дает различные вводные, нужно среагировать и принять правильное решение за определенное время. Поэтому, когда в воздухе происходят особые случаи, мышечная память срабатывает, ты оцениваешь ситуацию и делаешь то, что надо.
—Чем мне нравится мое увлечение? К сожалению, не все умеют переключаться от бытовых проблем. Совершая прыжки я здорово устаю физически, но эмоционально отдыхаю неимоверно, словно побывал в отпуске. И это, пожалуй, главное.
 |
| Брат и сестра |
Просмотров: 11515
Автор: Наталья Токарева
