Французский исследовать Лоран Пеньо: «Архитектура Городка чекистов очень чистая, я бы сказал, идеальная»

Французский исследователь Лоран Пеньо еще в восьмилетнем возрасте подружился с одноклассником, который приехал в Париж из Узбекистана. Новый друг рассказал ему об исчезновении целой огромной страны под названием СССР. Это настолько поразило юного француза, что он стал изучать историю.

В настоящее время Лоран пишет диссертацию на тему: «Быт и стиль жизни в соцгороде Уралмашзавода в 1928-1941 годы». Для того, чтобы собрать материал для научной работы, преподаватель истории университета Париж-1 Пантеон-Сорбонна приехал на три месяца в Екатеринбург. Здесь по фото и материалам, хранящимся в различных архивах города, он изучает историю известного промышленного района Свердловска.

JustMedia.ru встретился с Лораном Пеньо и узнал о том, чем его заинтересовал Уралмаш и что ему удалось откопать в архивах.

—Лоран, впервые вы приехали в столицу Урала ради знакомства с конструктивизмом или по другому поводу?

—Университет Париж-1 Пантеон-Сорбонна, где я работаю, сотрудничает с Уральским федеральным университетом в Екатеринбурге, поэтому мой первый приезд в наш город был связан с взаимообменом между учебными заведениями.

—Как вы узнали про Уралмаш?

—Во Франции вопрос наследия конструктивизма очень известен. Это направление архитектуры меня уже давно интересует. Во время моего первого визита в Екатеринбург я открыл для себя соцгород Уралмаш - пример социлистического образа жизни. Я посчитал эту тему очень интересной для исследований и написания диссертации. Вернувшись во Францию, начал знакомиться с объектами конструктивизма, в том числе через фото. Открыл для себя наиболее знаменитые здания: Белую башню, Городок чекистов, здание Горсовета.

Городок чекистов, ФОТО: ГКУСО «ГАСО»

—Какое здание из увиденных живьем, а не на картинках, вас впечатлило больше всего?

—Городок чекистов, входящий в его состав клуб Дзержинского. Архитектура городка показалась очень чистой, я бы сказал, идеальной. Также мне понравился Дом старых большевиков на 8 Марта, 1.

Дом старых большевиков на 8 Марта, 1.  ФОТО: ГКУСО «ГАСО»

—Какие материалы вы изучаете в главном архиве Свердловской области (ГАСО) и нашли ли уже что-то особо «ценное» для диссертации?

—Меня интересует образ жизни, быт жителей социалистического города Уралмаш до войны. В ГАСО есть разные виды архивов, где можно найти информацию по этим вопросам, а также в целом по строительству завода и соцгорода. Есть богатый и интересный фотофонд. Также я веду работу в партархиве, муниципальных архивах, библиотеке Белинского, архивах музеев. В ГАСО я нашел интересные фотографии интерната, который располагался в здании гостиницы «Мадрид». В интернате проживали молодые люди. Есть описание их жизни, быта, красивые фото.

В женском общежитии «Мадрид», 1952 год

—Знакомы ли вы с бытом родного Парижа довоенного периода. Если да, то насколько он отличался от уралмашевского?

—Достаточно сложно ответить на этот вопрос. Есть много похожих вещей. Общее в том, что во Франции, как и в Советском Союзе, создавались целые районы для рабочих с моделью города-сада. Однако у вас акцент был сделан на коллективное, а у нас – на частной собственности. То есть во Франции рабочие имели собственные дома, а в Советском Союзе – люди жили коллективно в больших домах. Не было у нас такого типа жилья, как землянки. Но было что-то наподобие бараков. В целом уровень жизни рабочих во Франции был несомненно выше, чем у вас. Климат в нашей стране более благоприятный, чем на Урале.

—То есть у французских рабочих были только индивидуальные дома, многоэтажек не было?

—Да, до войны многоэтажки редко встречалось. Основная модель – это собственный дом. Только после войны благодаря влиянию Советского Союза во Франции начали строить для рабочих не только индивидуальные дома, но и крупные корпуса.

Гостиница «Исеть»,  ФОТО: ГКУСО «ГАСО»

—У нас на Урале «мини-города», как Уралмаш, формировались вокруг заводов, чья деятельность в основном относилась к тяжелому машиностроению и металлургии. Вокруг каких производств у вас появлялись рабочие районы?

—У нас тоже была хорошо развита металлургическая промышленность, особенно на севере Франции. Районы, о которых вы говорите, начали формироваться, начиная с XIX века.  Разница в том, что во Франции как таковая модель социалистического города не существовала. Условия распределения жилья и другие вопросы решал руководитель предприятия.

—Существуют ли эти заводы и районы вокруг них?

—Существуют, но очевидно, что такая модель себя уже изжила.

Гостиница «Мадрид, 1937 год. ФОТО: ГКУСО «ГАСО»

—У нас на Уралмаше появляются новостройки, но большая часть жилого фонда, объектов соцбыта – старые здания. У вас также, или эти заводские районы претерпели реновацию?

—Ситуация разнообразна. Одни районы полуразрушены, другие – в хорошем состоянии.  Как вы помните, в 1970-е году Франция пережила серьезный экономический кризис, которые привел к исчезновению многих крупных предприятий. Районы, в которых они находились, начали пропадать и разрушаться.

Дом старых большевиков на 8 Марта, 1.  ФОТО: ГКУСО «ГАСО»

—К вопросу о разрушении. Как оцениваете состояние памятников конструктивизма в Екатеринбурге?

—Конечно, в данный момент их состояние – проблема. Эти здания должны были быть сохранены в более лучшем виде. Во Франции тоже существует эта проблема. Поскольку всегда очень сложно заниматься реставрацией зданий в стиле модерн. Хорошо иллюстрирует эту ситуацию объекты известного архитектора Ле Корбюзье.

—Давайте немного отойдем от архитектуры и поговорим про досуг, одежду советских людей и французов. Насколько они были похожи?

—Я очень плохо владею темой одежды. Все, что могу сказать, так это то, что в отличие от Советского Союза, во Франции не было государственных магазинов. У нас в стране были небольшие частные магазины, поэтому манера одеваться была достаточно разнообразной. Что касается досуга, то у вас в этом вопросе определяющую роль имела коммунистическая партия. Именно она организовывала жизнь рабочих, начиная от спортивных соревнований и заканчивая культурными мероприятиями.

Городок чекистов,  ФОТО: ГКУСО «ГАСО»

—Смогли бы вы жить на Уралмаше в довоенные годы?

—Не знаю, понравилось ли мне жить в то время. Возможно, мне бы хотелось получить этот опыт сегодня, поработать там, чтобы ознакомиться с архивами Уралмаша и самим районом на месте.

Дом старых большевиков на 8 Марта, 1.  ФОТО: ГКУСО «ГАСО»

—То есть сейчас вы живете не на Уралмаше?

—Нет, в общежитии УрФУ на Малышева. В Екатеринбурге я пробуду до декабря. Я надеюсь, что я успею закончить работу с архивами. Но, возможно, что еще придется вернуться сюда.

—Полученный вами материал вы будет использовать только для написания диссертации или, возможно, будете читать лекции?

—В основном, для диссертации, но в процессе изучения документов я открыл для себя какие-то новые идеи для того, чем я могу заняться после защиты своей научной работы.

—Последний вопрос. Вы довольно хорошо говорите по-русски, пишите диссертацию о жизни соцгорода Уралмаш. Откуда эта тяга к изучению истории нашей страны, языка?

—Мне было 8 лет. Вместе со мной в классе учился мальчик из Узбекистана. Мы с ним подружились, он рассказал о стране, которой больше не существует. Он родился в 1991 году, когда распался СССР. И для меня, маленького француза, исчезновение целой страны было чем-то непонятным, невообразимым. С этого момента я и начал интересоваться Россией и ее историей.

Дом старых большевиков на 8 Марта, 1, 1964 год. ФОТО: ГКУСО «ГАСО»

Архивные фото предоставлены ГКУСО «ГАСО».

ФОТОРЕПОРТАЖ с прогулки JustMedia.ru с французким исследователем по объектам конструктивизма в Екатеринбурге смотрете здесь.