Актер театра «Современник» Александр Хованский: Мне захотелось почувствовать настоящую сцену

– Каким было Ваше восприятие театра и сцены: в школе, в вузе, в театре Каменска-Уральского и в театре «Современник»?

– В школе я воспринимал это как забаву. Потом мне понравилась в школьном театре девочка и там же случилась первая любовь. Мне всегда нравилось на елках играть злодеев. Все воспринималось как забавная игра. Но однажды я попал на спектакль театра «Эльдорадо» и понял, что, хоть он и молодежный, там ставятся серьезные спектакли. Мне очень захотелось почувствовать настоящую сцену. И я пошел показываться в этот театр. Меня взяли.

В вузе я считал, что любая школа ограничивает, сужает, загоняет в рамки. Через год учебы в Екатеринбургском театральном институте я поехал поступать во МХАТ. Но ощущение, что тебя хотят загнать в одну форму, осталось.

– «Современник» – это отдельная ситуация. В театре вообще всему переучиваешься. Мне было легче, потому что мой учитель Авангард Николаевич Леонтьев сам работал в «Современнике».

– Стремились ли Вы сразу к столичной сцене или не продумывали свою карьеру по мелочам? Иными словами, Ваша сегодняшняя работа – это везение или результат кропотливого труда на пути к цели?

– Окончив 10 классов, я понял, что ничем другим в жизни заниматься не хочу. Сразу хотел поехать в Москву, остановили родители. Они слабо верили, что я стану актером. Договорились так: я пробую поступить в Свердловске, и, если получается, еду в Москву. В Свердловске я поступил просто. На экзамене ко мне подходили старшие и спрашивали, зачем я сюда поступаю, почему сразу не еду в Москву. Не мог же я всем им сказать, что мои родители за меня переживают и что мы так договорились. Я проучился полтора года. Ни слова не говоря родителям, уехал и поступил на первый курс во МХАТ, тогда шел добор к Авангарду Леонтьеву. Я тогда думал, что потерял год. Но если бы я сразу поступил во МХАТ, я бы попал к Льву Дурову, и не факт, что смог бы работать в одном из лучших театров Москвы. Ребята с курса Дурова плохо распределились. Ими никто не занимался.  

– Вы помните Вашу первую роль в театре? Или просто первую, которая произвела сильное впечатление, оставила эмоциональный отпечаток в душе?

– Моя первая роль в театре – Петя Трофимов в «Вишневом саде». Я со студенческой скамьи попал в спектакль с Сергеем Гармашем, Леной Яковлевой, Галей Петровой, Игорем Квашой, Авангардом Леонтьевым, Мариной Нееловой. И объездил с ними полмира.

– Вообще, в принципе, какие роли любите, есть ли любимые спектакли или такие роли, играть которые – мучение?

– Люблю играть плохих персонажей, идиотов. Набор красок в этих ролях для артиста богаче. Мучение – это положительные герои. Прямо такие положительные, аж скучно.

Я считаю, например, что роль Роберта в спектакле «Три товарища» – не моя роль. Но мне ее доверили, и надо было «выплывать». А в «Бесах», играя Верховенского, я просто отрываюсь на полную катушку.

– Есть ли роль, которую очень хочется сыграть? Или быть может режиссер, у которого хотелось бы сняться, театральный проект, в котором хотелось бы поработать?

– Есть режиссер Михалков, с ним хотел бы столкнуться в работе. Но меня судьба медленно и потихоньку начинает баловать в кино. В театре я работал с Волчек, Вайдой, Колядой, Ереминым, видел, как работает Туминас.

– Любите ли Вы кино, хотели бы сыграть в фильме? Может быть, у Вас уже есть роли в кино или в телесериалах, расскажите о них.

– Да, я очень люблю работать в кино. Я снимался и в сериалах, и в полном метре, но похвастаться особо нечем. В «Московской саге» у меня совсем маленькая роль, по «Ундине» стали узнавать в метро. Много ролей, кроме основной, которая вывела бы меня на другой уровень. В кино я сейчас в среднем эшелоне.

– Если бы Вам предложили поменять карьеру в театре на кинокарьеру, согласитесь?

– Зачем делать такое предложение, если все это можно совмещать? Другое дело – театр почему-то очень ревностно относится к актерам, которые начинают сниматься в кино, хотя сам кормится за их счет.

– Какие кинорежиссеры для Вас – самые-самые любимые?

–Я уже сказал, с кем хотел бы поработать. Вообще, я хотел бы поработать со всеми режиссерами, которые любят свою профессию и актера. Называть не буду поименно, не хочу обижать других. Но хороших режиссеров много.

– Работаете ли сейчас над каким-либо проектом, если да, то над чем?

– Сейчас я только в театре. Закончил работу в двух проектах, еще даже не озвучил. Разглашать их не могу, простите.

– Отличается ли столичная театральная сцена от региональной? Насколько? В Москве сложнее сделать карьеру, чем в родном городе?

– Да отличается. В Москве все жестче. Сроки, конкуренция, деньги. В Москве ты везде за все платишь. Медленно жить для актера – смерти подобно, чуть тормознулся, на твоем мете уже другой.

– Светский ли Вы человек, посещаете ли разнообразные «тусовки» или же наоборот, предпочитаете спокойный отдых с близкими людьми?

– Одно время посещал, но когда понял, что там все одно и то же, то потерял к ним интерес.

– Пришлось ли от чего-то отказаться ради переезда в Москву, чем-то пожертвовать?

– Нет, не приходилось, я всегда хотел жить и работать в Москве.

– Что самое главное Вам дал самый первый театр, в котором Вы работали? Что Вас поддерживает в дальнейшем творческом развитии?

– Мой первый театр дал мне выбор профессии, не было бы его, я не знаю, кем бы я стал. В дальнейшем творческом развитии поддерживает любопытство, смогу я или нет?!

– Какие у Вас планы на будущее, ездите ли Вы по российским и зарубежным театральным фестивалям, хотели бы поработать, скажем, в Европе?

– Мой товарищ поработал в Англии, рассказал мне об этом. Театр там вообще в зачаточном состоянии, кроме нескольких государственных. Там другая культура и театр другой. Мне больше нравится наш!

– Артисты суеверные люди? Верите ли вы в приметы, может быть, у вас есть какой-либо свой талисман?

– Приметы – это знаки, их надо видеть, есть те, кто говорят, что не верят. Но если, переходя дорогу, ты видишь красный свет и прешься на него, это чревато. Примета – это красный, желтый, зеленый светофор в нашей жизни. Это слишком сложная тема. На каждого приметы влияют по-разному.

– Как человек театра, можете ли сказать пару слов о современном театральном искусстве? Какое оно? Какие тенденции вам симпатичны, а какие, наоборот, вызывают отторжение? Знакомы ли с творчеством современных молодых драматургов?

– Мне не приходилось работать по произведениям молодых драматургов. Я знаю одно: мне нравится, уходя из театра, рыдать или смеяться. Если все строится только мозгами и не трогает душу, то такой театр не для меня.

– Не кажется ли вам, что молодежь приносит на сцену много негатива и сейчас в России мало позитивных постановок, фильмов, действительно, поднимающих настроение?

– Эта тенденция сходит на нет. В театре сейчас работают только те, кто хочет там работать. Платят в театре мало, и надо действительно его любить, чтобы там работать.

– Приходилось ли Вам, как артисту выступать в роли Деда Мороза? Может, были какие-то смешные или забавные случаи, расскажите о них. Правда ли, что каждый актер хоть раз в жизни был Дедом Морозом?

– Я каждый год в течение четырех лет Дед Мороз для своей дочери.

– Если у Вас есть собственный рецепт удачи – поделитесь им с нашими читателями.

– Улыбаться. Мыслить позитивно, а если не получается, то выйдите на улицу и посмотрите на хмурые лица прохожих. Вы поймете, что вы один из этой толпы. Поэтому улыбайтесь и живите играючи. Ведь жизнь одна!