Михаил Прусский: «Я в своей душе закоренелый кирпичник»

Михаил Иосифович Прусский, пожалуй, самая легендарная личность кирпичной промышленности России. Всю свою жизнь он отдал кирпичу, был разработчиком многих новинок отрасли, руководил заводами и восстанавливал самые убыточные предприятия. В последние годы его имя было связано со скандально известным заводом «Стройпластполимер», войны за который велись на протяжении шести лет. Он сумел вывести завод из кризиса и сделать его вновь прибыльным. О переделе собственности, новинках кирпичной промышленности и о будущем отрасли читайте в интервью JustMedia.

—Завод «Стройпалстполимер» в последние годы был известен, как довольно скандальный актив, за который шли непрекращающиеся войны. Сейчас, когда единоличным акционером стал Банк24.ру, какая сложилась ситуация на заводе. Стало ли легче работать, и достигнуты ли уже первые результаты?

—В структуру ОАО «Стройпластполимер» входит два подразделения: кирпичный завод и завод по производству напольных покрытий. Объемы 2007 года на заводе по сравнению с 2006 годом выросли на 1 37%. В основном, конечно, это происходило за счет наращивания объемов по производству кирпича, но и изготовление покрытий, так называемое химическое производство, тоже помогло. По объемам: в 2007 году мы получали 600 млн. рублей, в 2008 уже определили для себя 800 млн. объемов производства. На месте не стоим, по кирпичному производству заключили контракт с французской фирмой «Серик». Купленное у них оборудование будет производить облицовочный кирпич более товарного вида и высокого качества.

Дальнейшая судьба кирпичного завода — развитие. Я считаю, что нельзя останавливаться на достигнутом, нужно еще заключать контракты с французами, довести до ума обжиговые печи, которые принимают кирпич. На сегодняшний день у нас расход топлива на тысячу кирпичей в пределах 260 кг, а импортные горелки расходуют примерно 1 40-1 50 кг топлива. А сейчас надо на всем экономить, сокращать себестоимость, затрачивать меньше топлива и энергоресурсов. Потому что если с этим не бороться, то кирпич будет еще дороже, чем есть сейчас.

—Это французское оборудование будет автоматизировать процесс производства или же позволит выпускать качественно новый продукт?

—Французская линейка позволяет выпускать качественный кирпич, соответствующий всем ГОСТам. На нашем старом оборудовании под принятые стандарты вписываться сложно. Нами уже установлено новое оборудование для переработки глины, которое направлено на улучшение качества изделий. Все оборудование контролируется инженерами, оно полностью электронное и простое в управлении.

—Это оборудование может производить ныне модный цветной кирпич — зеленый, белый, желтый

—Это достаточно сложный процесс. Да, мы как раз готовимся начать выпуск цветного кирпича. Как только оборудование будет установлено, начнем плотно заниматься этим вопросом. Добиться желаемого цвета не так-то просто. Сейчас производство цветных марок стает одной из приоритетных задач кирпичных заводов. Ведь посмотрите на Екатеринбург. Это город зданий из красного кирпича, и из него просто стали запрещать строить, потому что куда ни глянь — везде красные дома. Раньше красный кирпич считался облицовочным, но с приходом новых технологий он отошел на второй план. Сейчас можно строить из кирпича любого цвета, хоть из зеленого, хоть из желтого, главное — не из красного.

—А какие районы Екатеринбурга построены из кирпича «Стройпластполимера»?

—Половина всего производимого нами кирпича остается в пределах города, остальной мы отправляем на север УрФО. Сургут и другие северные города практически все построены из нашего кирпича. Его охотно раскупают, потому что он морозостойкий, полнотелый. А в Екатеринбурге мы работаем практически со всеми строительными компаниями. Наш главный конкурент — Ревдинский кирпичный завод — отправляет свою продукцию в Москву и лишь немного оставляет в регионе. Мы, наоборот, большую часть продукции реализуем здесь, дома. Поэтому основная доля строящихся домов в Екатеринбурге построена из нашего кирпича. Также наш кирпич идет на строительство коттеджных поселков.

—Известно, что кирпича для строительства все равно не хватает. Сейчас его дефицит составляет в пределах 300 млн. штук для Свердловской области. Это возникает по причине дефицита сырья?

—Проблема сырья действительно стоит очень остро. Когда строился завод «Стройпластполимер», были произведены геолого-разведочные работы. Мы нашли глину, отчитались, какого качества месторождение глины, сколько ее здесь и на какой срок ее хватит. Это было сделано еще 50 лет назад. Изначально это были пахотные земли, принадлежащие Свердловскому совхозу и Горнощитскому совхозу. При Советском Союзе нам давали определенное количество этой земли в аренду для разработки. Около пяти лет мы разрабатывали тот или иной участок, пока глина не заканчивалась. После истощения запаса карьер забрасывали землей и садили на нем лес. Снова писали письмо с просьбой предоставить участок аренды, так и работали всегда. Два года назад мы решили запросить очередной карьер, потому что видели — запасы разрабатываемого истощатся через два-три года. Но оказалось, что все эти земли проданы в частное пользование бизнесменам. Так земля стала частной собственностью. Я начал торговаться. Два с половиной года назад мне предлагали эти земли выкупить по 1 млн. рублей за гектар, затем цена возросла до 2 миллионов, сейчас предлагали по 3 миллиона. Причем у этих бизнесменов огромные площади — по три тысячи гектаров, и все это они купили задешево, а сейчас продают в разы дороже.

—Земля, которую вы вынуждены сейчас покупать, будет вашей собственностью. Как вы планируете использовать ее дальше?

—На этих огромных участках рекультивированной земли можно построить много жилья и заселить людей. Также можно сделать искусственный пруд, глубина раскопок большая, поэтому будет хороший водоем.

—Давайте перейдем к конфликтной ситуации, даже можно сказать, войне, которая в течение нескольких лет была на «Стройпластполимере». Как Вы сейчас, спустя время, оцениваете прошлые конфликты?

—Ситуация войн за различные заводы очень характерна для Урала, да и для России вообще. Лишь в последние годы наступило определенное затишье. Наша «война» длилась шесть лет. Одни заходили, потом другие пытались. Сначала 5 1 % завода принадлежал Минатому. При участии государства в капитале на заводе было тихо и спокойно. Когда государство решило избавиться от этого актива, начались брожения, стали все жадно ходить вокруг завода. Тогда много предприятий было продано. Минатом выставил акции на продажу, с этого времени начались захваты. Вараксин заходил, Елин заходил. Эти захваты, конечно же, отражались на работе завода. Никто о развитии не думал. В эти годы завод встал на колени, было смутное время. Меня назначили директором, когда у предприятия было много долгов (около 1 20 млн. рублей.) — как  внутренних, так и внешних.

—А зачем Вы пришли сюда в самый разгар драк? Зачем Вам нужно было менять спокойное место работы на эту войну? И что вы вынесли из этого конфликта для себя?

—Я знал, что у завода есть потенциал, есть будущее. Его в тот момент собирались банкротить, чтобы приобрести за копейки. Я считал, что рано его отдавать, что его можно развивать. Конечно, сложно было работать. Я человек старой закалки, работаю уже 35 лет директором. Я всегда работал с кирпичом. Кирпичная промышленность в Свердловской области всегда была бедной, нищей. Мне приходилось поднимать несколько заводов, как в области, так и в Екатеринбурге. Также я работал в объединении, которое курировало все 1 7 кирпичных областных заводов. Я в своей душе сам кирпичник и поэтому в 1 999 году пришел на этот завод. Мне сказали, что его надо банкротить. Я посмотрел на это производство, оно хорошее, если за него взяться с головой. А с тех пор как война прекратилась и «Банк 24.ру» стал полноправным акционером, появилась уверенность в будущем, наконец-то, началось инвестирование в развитие завода. Сегодня мы ищем более новые материалы для производства. Так, мы «похоронили» линолеум — он нерентабельный для производства. Сейчас вплотную работаем с китайцами по разработке новых материалов, которые будут более эффективными и рентабельными. То есть завод сейчас на подъеме, даже в сравнении с довольно таки удачным прошлым годом. Пока война шла, завод был убыточным, продукция не давала прибыли, а теперь только стройматериалы принесли 11 млн. чистой прибыли. Мы не только расплатились с долгами, но и получили прибыль.

—Вы вторые в области по производству кирпича. Есть, наверное, амбициозные планы стать лидерами отрасли. Есть ли возможность нарастить производство еще больше и получать мега-прибыли?

—С одной стороны, можно настроить еще кирпичных заводов. Но, кто знает, может быть, бум на кирпич спадет и он станет не так нужен? Сейчас в Свердловской области и Екатеринбурге ведется интенсивное строительство, а, может быть, через несколько лет все заморозится. Ведь была же несколько лет назад ситуация, когда кирпич некуда было деть, когда он лежал. Однако у меня есть проект по строительству еще одного кирпичного завода. Недавно с Сергеем Лапшиным обсуждали этот вопрос. Если все реализуется, то этот завод будет производить еще 30 млн. штук кирпича в год на иностранном оборудовании. Если строить завод на этой площадке, где мы сейчас работаем, на территории этого предприятия, то завод обойдется в 1 5 млн. евро. А по моему проекту он обойдется в 7 млн. и будет построен обособленно от существующего завода — на собственной площадке. Кроме того, расширять производство на базе существующего завода никак не получится, завод придется перестраивать, мы и так выжимаем максимум из этого завода. Если сокращать длительность процессов по производству кирпича, то он получится менее качественным, с браком. Поэтому нет смысла на базе этого завода продолжать рост. Мы и так работаем круглый год, круглые сутки, без перерывов.

—У вас работает много наемных рабочих на упаковке кирпича. Не проще этот процесс автоматизировать, закупить оборудование?

—Мы как раз скоро встречаемся с французами по этому вопросу. Хотим закупить робота, который будет заниматься упаковкой кирпича. С таким роботом нужен будет лишь один человек. А сейчас у нас работает 40 наемных рабочих из республики СНГ. Робот заменит их всех.

—Как вообще развивается кирпичная отрасль? Строительство сейчас растет быстрыми темпами, и производство кирпича тоже увеличивается?

—Конечно, с каждым годом становится все больше заказов, появляются новые материалы. Сегодня мы, например, производим тротуарную плитку и черепицу из пластмассы, а не из цемента. Производить ее выгоднее, так как ее мы делаем из вторичного сырья, таким образом, занимаемся и экологическими вопросами. Перерабатываем пленку, добавляем 30% речного песка и делаем черепицу и тротуарную плитку. Также при производстве канализационных труб мы используем вторичный материал, тем самым поддерживаем экологию.

—Вы прошли все перипетии с войнами на заводе, подняли производство. Что Вы для себя вынесли, что планируете делать дальше? Не хотите уйти на покой и оставить производство, посвятить себя семье? Или же будете продолжать отдавать жизнь кирпичу?

—Я без работы не мыслю жизни. Я встаю утром, делаю зарядку, и в 8 часов я уже на заводе. Все прекрасно знают, что с утра в кабинете меня не застать, в это время я делаю обход по заводу, это у меня как ритуал. Я не представляю — буду вставать утром, а идти некуда. Конечно, когда-то мне придется уходить. Я подготовил толковых молодых ребят, которые смогут меня заменить. Но пока есть здоровье, я буду работать, пока не устану — не остановлюсь. Я привык работать, я кирпичник. У меня с глиной многое в жизни связано, я имею авторские патенты на 20 с лишним изобретений. Награжден тремя орденами, золотой медалью ВДНХ. Мои разработки применяются на всех кирпичных заводах России и СНГ. Самой громкой разработкой была перестройка обжиговой печи. Ко мне на совещание тогда приезжали кирпичники со всей России. Тогда в стране было 1 500 печей, и все они нуждались в реконструкции или замене. Менять было очень дорого, и все приняли мою разработку по перестройке. И до сих пор по моим разработкам работают все заводы…