Руслан Соколовский - об оскорбленных верующих: «Я считаю, что у этих людей проблемы с критическим мышлением». ИНТЕРВЬЮ

Блогер, ловец покемонов Руслан Соколовский, которого судят за оскорбления чувств верующих, - фигура неоднозначная. Это начитанный молодой человек, твердо уверенный в своих взглядах. Соколовский признает, что ему нужно избавляться от юношеского максимализма и гордыни, но при этом виноватым себя не считает. Корреспонденту JustMedia удалось пообщаться с блогером в перерывах между судебными заседаниями в Верх-Исетском районном суде. Руслан рассказал, почему он не боится смерти, как относится к Макаронному Монстру, а также поделился историей о том, как играл Деда Мороза на утреннике.

- На суде ты говорил, что не ожидал такого внимания к ролику про ловлю покемонов в храме. Что ты сейчас чувствуешь, когда видишь верующих, которые приходят на судебные заседания и плачут?

- Мне странно это видеть. Не думал, что найдется человек, которого фраза, сказанная в Интернете, заставит плакать. В связи с этим особенно странно слышать, как некоторых специально вызывали в СК, чтобы они там смотрели ролики и «оскорблялись». Также не понимаю, зачем в храме «Большой Златоуст» устраивали показ моих записей. Страшно представить, что какие-то люди скопом собирались в церкви и смотрели мои ролики.

- А допускаешь, что люди, которые выступают против тебя в суде, притворяются, что их оскорбили твои видео?

- Если смотреть по языку тела, по гиперемии кожных покровов, то нет. Но любому человеку можно настолько сильно вбить какую-то идею, что он будет плакать, если потом сказать, что это не так. Особенно если речь идет о человеке со слабой нервной системой. Я считаю, что у этих людей проблемы с критическим мышлением. Они верят в ту историю, которую им навязали в детстве, и не видят противоречий.

- На судах ты всегда перед ними извиняешься. Насколько это сложно морально?

- Извиняться всегда тяжело. Недавно узнал научный факт: оказывается, что у нас зона мозга, которая отвечает за боль, активируется, когда человек просит прощение. Извиниться – значит переступить через себя. Я делаю это искренне, ведь, если бы я не переживал то, что говорил, мои слова звучали бы неубедительно.

- То есть если бы ты вернул прошлое, то уже не стал бы записывать такие видео?

- Я бы еще подумал. Например, денег и популярности мне больше приносят ролики, где я ссорюсь с другими блогерами. Тогда у меня было бы не 350 тысяч подписчиков, а миллион. Но сложно не выражать свою гражданскую позицию, когда видишь по телевизору то, что тебя возмущает. В любом случае, я бы делал это в гораздо более мягкой форме. Основная моя проблема была в том, что я слишком много обобщал, говоря о верующих. Эту ошибку я больше не повторю.

- Но ведь есть блогеры, которые выражали подобные мысли и в более резкой форме. Как считаешь, почему обвиняют только тебя?

- Я был очень известен на тот момент, а ролик стал вирусным. Это и сработало, как спусковой крючок. Но если меня посадят, то после этого смогут арестовывать и других блогеров, которые говорят более жесткие вещи. А если доберутся до тех, кто оставляет комментарии по поводу религии, то там вообще могут сотни тысяч пользователей посадить за оскорбление чувств верующих.

- Что делать, чтобы это не произошло?

- Менять судебную систему, в частности статьи 282 («Возбуждение ненависти») и 148 («Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий»). Надо менять формулировку, чтобы дефиниции были более четкими и понятными. В законе должно быть прописано, что такое «оскорбление чувств верующих». Например, если ты сорвал богослужение, то тут все очевидно. А если сказал фразу в Интернете? Непонятно, что такое оскорбление и кто такие верующие в сети. Здесь много технических моментов.

- Ты не относишь себя ни к какой религии. А допускаешь просто наличие какой-либо высшей силы?

- Скорее всего, никакой высшей силы нет. Даже если допустить, что она существует, то она вряд ли представляет собой что-то похожее на те антропоцентрические штуки, которые придумали современные религии.

- Есть люди, которые верят в Бога из страха смерти. А ты не боишься умирать при уверенности, что никакой загробной жизни не существует?

- Смерть – это нормально. Наш организм приспособлен к определенной среде. Если бы текущий организм существовал 1000 лет, то он не был приспособлен к жизни среди нового поколения людей. Возможно, не хватило бы возможностей мозга. Человек почувствовал бы себя ненужным. Процесс старения и умирания необходим для того, чтобы наши тела развивались, чтобы вид выживал, чтобы гены переносились дальше. Это как раз такой эгоистичный ген, о котором говорил в своей книжке Ричард Докинз. Таким образом, можно считать, что мы живем в самое идеальное для себя время. Это закономерно. Стоит жить здесь и сейчас, получая удовольствие от жизни, неважно, занимаясь интеллектуальной деятельностью или примитивно генетической.

- Но если все-таки говорить о религии, какая тебе кажется наиболее адекватной?

- Мне нравится религии, где нет Бога. Например, даосизм и буддизм. В даосизме много течений, но некоторые из них прямо совсем стремные. Даже в оригинале книги Лао-цзы «Дао Дэ Цзин» в конце появляется идея какого-то зеленого анархизма. Автор утверждает, что мы должны избавляться от технологий и жить как можно более просто. В даосизме мне нравится другое: парадоксальная философия, которая дополняет аристотельскую. Она может пригодиться, когда речь идет о квантовых явлениях и общих теориях относительности.

- А как же пастафарианство?

- О, они клевые ребята, которые верят в Макаронного Монстра. Написали мне, чтобы я приезжал к ним пить грог, как только меня освободят. И я приеду. Пастафарианство – это топ. Да еще и макароны вкусные, если только не в СИЗО.

- Евгениия Чудновец, которую недавно освободили, в интервью сказала, что тебе не стоит давать реальный срок, но то, что происходит сейчас, заставит тебя задуматься и не повторять таких ошибок.

- Меня наказали уже достаточно. Я провел взаперти полгода. Это тяжело. Представь, что ты сидишь под арестом полгода, выходить никуда нельзя. Раньше хоть разрешали посещать стоматологию, но сейчас уже даже это запретили. У них проблемы со снабжением, нет машин и людей, которые бы могли меня возить куда-то. По сути, я даже ни с кем не общаюсь. Практически полностью изолирован от общества.

- И чем ты занимаешь, проводя столько времени дома в одиночестве?

- Смотрю сериалы, которые скачивает мне адвокат. Сейчас хочу посмотреть «Викингов» и «Больницу Никербокер».

- А как за новостями следишь?

- Адвокаты делают скрины, скидывают их на флешку, а я потом читаю. Защитники у меня классные.

- Боишься, что тебе все-таки дадут реальный срок?

- Я надеюсь, что нет, но иногда случаются приступы паники. Стараюсь их контролировать. Сильнее всего паниковал после похода к психиатру в СИЗО. Эта страшная женщина сказала, что меня закроют и будут несколько месяцев закапывать аминазин. Я смеялся над ней, шутил, ее это злило. А потом, когда ушел, стало жутковато. От адвокатов я узнал, что эта женщина – врач, она должна помогать людям. Вместо этого в СИЗО она исполняет карательные функции. Ранее из-за этого ее чуть не уволили.

- Давай поговорим о хорошем. Ты же публичный человек, особенно теперь. Как ты себя чувствуешь, находясь в центре внимания?

- Это я на публике такой общительный. На самом деле я интроверт. Люблю находиться один либо с самыми близкими людьми.

- Но ты очень хорошо держишься на людях. Может, в театральный институт надо было поступать?

- Не знаю, но я как-то играл Деда Мороза. Случайно получилось. Занимался в кружке фехтованием, и тут приходят из соседнего здания и говорят, что им нужен Дед Мороз на утренник. Я решил попробовать. Было весело, дети радовались

-Допускаешь возможность, что когда-нибудь пойдешь в политику?

- Ну, я раньше занимался парламентскими дебатами. Ездил на сходки молодежной гвардии «Единой России». Но когда начал вести видеоблог, стал аполитичен. Так что пока в политику не пойду, так как мало ей увлекаюсь. Хотя меня порадовало, что так много молодых людей приняло участие в митинге Навального. Они молодцы - проявляют активную  гражданскую позицию.

- Как тебя изменила эта история с судебными разбирательствами?

- Это лучше судить другим людям, но надеюсь, что стал лучше. По крайней мере, определенные выводы я сделал.